Интервью с Еленой Александровной Лобановой

Учились ли вы у Владимира Васильевича, или пересекались с ним в школе?

Владимир Васильевич преподавал математику в параллельных классах, то есть в то время, когда я училась, он работал в школе, и я видела его в коридорах. Даже не уверена, что у нас были какие-либо замещения у него. Поэтому я знаю о нем так вот, опосредованно — у меня есть друзья, которые у него учились. Это было сложно — они «корпели и страдали над математикой». Такой вот яркий, творческий учитель.

Что вообще рассказывали выпускники о манере преподавания ВВ?

Наверное, все отмечали его аккуратность, педантичность, скрупулезность. Один его ученик рассказывал, что ВВ приучил его так вести конспект, все подчеркивать, все выделять, отмечать, что потом с него третьего курса конспекты писали. Потому что требования к оформлению были высокими: надо было четко все организовывать, поля обязательно должны быть, никаких огрызков — за это сразу снижалась оценка, то есть все должно было быть очень опрятно. А коллеги говорили, что от Владимира Васисльевича осталось такое количество методических наработок, что там были целые картотеки с заданиями, задачами, я уж не знаю, что именно. Но и в методическом, преподавательском плане тоже был такой аккуратный, дотошный, последовательный человек.

А что еще говорили о нем коллеги?

— Коллеги говорили, что было приятно прийти в учительскую, что там царил такой дух интеллигентности, велись беседы о литературе, театре. Владимир Васильевич любил петь — они иногда пели дуэтом романсы вместе с учительницей литературы Яниной Максимовной Лебедевой, которая как раз у меня вела. Он мог себе позволить и на уроке спеть арию, или читать Евгения Онегина — наизусть, с любого места. Ученики вспоминали, что он еще цитировал Маяковского — восхитительно читал.

Есть ли какие-то интересные истории, с ним связанные?

У нас на сайте написано, что он с 61 года работает, но на самом деле Владимир Васильевич появился в истории 239 школы еще в блокадные годы. И вот когда я рассказываю в январские дни про уроки блокадные, вспоминаю его. Владимир Васильевич — потомственный учитель, то есть его отец тоже был учителем математики и умер в феврале 42 года. Говорят, что он скончался прямо на уроке. И сын решил его заменить. Юный Владимир Васильевич только в 41 году весной закончил университет имени Герцена, причем, по-моему, физфак. (Как-то удивительно это — физический факультет закончил, а всю жизнь, преподавал математику.) И вот, он подхватил класс, довел его до 10-го, выпустил — и в блокадные годы были выпускные классы. Какие-то их работы сохранились в музее, например, экзаменационная работа по математике, которую писал класс Бакрылова. А после этого он ушел на фронт, был артиллеристом, закончил на Дальнем Востоке войну. Потом Владимир Васильевич работал с 1946 по 1951 год в школе номер 240, с 1951 по 1961 — в школе 253, где у него были учениками М. А Рыжик — вы могли о нем слышать, это основатель клуба «Шаги», был ориентировщиком, туристом, и математиком тоже, и А. С. Горшков —
замечательный учитель истории, который тоже потом здесь работал, то есть такая вот преемственность, они потом стали коллегами. И в 1961 (ему было 43 года — уже состоявшийся учитель с большим опытом) Бакрылов пришел в 239, то есть он работал тогда, когда появились математические классы. Было еще какое-то воспоминание выпускников по поводу того, что он
выставлял в табличку столбик двоечек за какую-то работу, а тем временем читал наизусть письмо Онегина к Татьяне в полной тишине.

Очень хорошо видно, что Владимир Васильевич любил преподавать, работать в школе. А чем еще он увлекался кроме, собственно, преподавания?

Я слышала, что он был заядлым болельщиком — футбол очень любил. Был достаточно спортивным. В свое время был в ЛТО, или КМЛ — летний трудовой лагерь (или Комсомольско-молодежный лагерь), и в школьные годы мы туда ездили. Это были тоже такие яркие страницы. Сейчас есть Тихвинец, а мы в свое время ездили помогать совхозу «Ленсоветовский» — все жили в домиках, пололи траву, собирали капусту, и, естественно, учителя там с нами были. Владимир Васильевич вставал раньше всех и делал с утра зарядку, пробежку, такой вот активный, подтянутый. А в школе — всегда опрятнейшим образом одет — рубашка, галстук. Многим запомнилась его фраза: «Пиджачо-о-ок застегните, юноша!».

Вы не знаете, как он к туризму относился?

Он не ходил в походы, но на слеты ездил, то есть когда у него было классное руководство, он с классом выезжал.

Что же в нем привлекало и учеников, и учителей?

Очень многие говорили, что он учил не только математике, но и жизни, и было это уважительно — несмотря на то, что очень строго, без унижений. Он умел понять, умел как-то найти подход — это
иллюстрирует такой случай. Появились в 90-е годы такие водоканальные классы, то есть классы, в сущности, не набранные по результатам олимпиады. И они были объективно более слабые. (Водоканальные — потому что родители работали в Водоканале (как сейчас Газпром).) И вот такие, может быть, непростые психологически классы отдавали ему, потому что у Владимира Васильевича хватало дипломатии, чтобы находить подход к самым разным ученикам. И вот, эту уважительность, интеллигентность, интерес — такой высокий уровень образованности — все отмечали, запомнили. Многие писали, что это был Учитель с большой буквы, человек — образец того, каким должен быть настоящий мужчина: уверенный, сильный, аккуратный, четкий.